Интересное письмо пришло в редакцию в ответ на опубликованную в ноябрьском журнале №11 (37) статью молодого автора «Доброго слова», она называлась «Сто вопросов об ответственности». Вот какой удивительный ответ мы получили от взрослого человека на вопросы, которые волнуют молодёжь. Читаем!
Действительно, это так: у молодёжи по поводу ответственности больше вопросов, чем ответов. А по моему мнению, мнению человека старшего поколения, всё предельно ясно!
Не могу согласиться с мыслью молодого автора журнала, что воспитание ответственности происходит вне семьи. Те примеры, которые он приводит, скорее исключение, а исключения, как известно, только подтверждают правило. Ведь есть пословица: «В семье не без урода». Недавно читала писательницу старой доброй Англии Джейн Остин. Она описывает многодетные семьи с сильными патриархальными традициями. И в этих семьях, как правило, есть ребёнок не лучшего поведения. Но разве это умаляет заслуги родителей в воспитании честных и добропорядочных людей? И лучшим средством такого воспитания является приучение к труду.
Если перефразировать известную пословицу, то святой Иоанн (Поммер) для Латвии – это наше всё. И в своих «Мыслях» этот великий человек пишет о значении труда такие слова: «Высшим состоянием отвлечения от зла, несомненно, является труд». Скажем, в моей семье, где переплелись латышские и русские корни, нет таких понятий, как тунеядство, иждивенчество. Отец и мать были очень трудолюбивы и больше воспитывали не словами, а личным примером. Отец всегда был немногословен, и, может быть, поэтому его напутствия остались в памяти на всю жизнь: работай честно, не ленись, данные на работе задания выполняй неукоснительно и, если не успеваешь, то работай хоть всю ночь, но дело должно быть сделано. Если справляешься, то не сиди без дела, а спрашивай дополнительную нагрузку, в рабочее время никакими личными делами заниматься нельзя. Этот кодекс трудовой чести отцу передал дедушка, который овдовел в сорок с лишним лет, оставшись с четырьмя сыновьями (бабушка отошла ко Господу рано, в цвете лет, во время приступа аппендицита). Младшему, моему отцу, тогда было всего полтора годика. До сих пор поражаюсь, как можно было вырастить четверых детей и управляться со своим крестьянским хозяйством без женских рук? Отец рассказывал, что дедушке лишь иногда приходила на помощь его сестра... Но таково было его решение: он остался верным своей любимой жене, и это был его личный пример преданности, а также и ответственности за детей.
А моя мама? Ради троих детей она устроилась на почту, где рабочий день начинался в четыре часа утра. Это позволяло к обеду быть дома, ведь с местами в детских садиках была напряжёнка. Дом неукоснительно содержался в порядке и чистоте, по субботам всегда пеклись пироги с разными начинками, печенье и другие вкусные вещи латышской национальной кухни... У меня на глаза наворачиваются слёзы, когда вспоминаю тюлевые занавески на шесть окон, связанные мамиными руками. Как было тихо и уютно! Каждый в семье знал свои обязанности, никаких ссор и грязных слов мы трое детей никогда не слышали…
Согласна с молодым автором журнала, что оцифровывание жизни вносит свои коррективы, и сегодня немало молодых людей, которые готовы погрузиться в свой компьютер, как страусы, не думая ни о каком ответе за свою жизнь ни перед людьми, ни перед Богом. Но если все другие родственники в семье живут по иным принципам, то рано или поздно такому молодому человеку становится стыдно и неуютно паразитировать. И в конечном счёте он подчинится законам своей семьи.
Ещё мне хочется заметить, что в Православии ответственность – это не только умение различать добро и зло, не только правильное понимание и серьёзный подход к жизни, как верно пишет молодой автор Владимир Трясунов. Это ещё и необходимость меняться, постоянно внутренне работать над собой, чтобы в конце жизни (как говорится, в сухом остатке) стать намного лучше, чище, добрее, выдержаннее, чем тогда, когда ты начинал свою сознательную жизнь. Конечно, моё письмо – это не «Сто ответов» на эссе нашего молодого автора, но не написать некоторые свои мысли по этому поводу я просто не могла.
Вера Губина,
прихожанка Александро-Невского храма, город Лиепая